Передсмертний Щоденник (1908, травень-листопад). Святий праведний Іоанн Кронштадтський

Предсмертный Дневник (1908, май-ноябрь). Святой Праведный Иоанн Кронштадтский

  Страницы дневника святого праведного Иоанна Кронштадтского за май ― ноябрь 1908 года содержат его размышления последних месяцев жизни. В то время Батюшка пользовался огромной популярностью и почитанием у современников, был известен не только в России, но и во всем мире; церковное признание пастырских заслуг выразилось в назначении его присутствующим членом Святейшего Синода. Несмотря на тяжелые болезни, он все так же был погружен в активную литургическую и глубоко духовную жизнь. Но тревога о судьбах родины, вступившей в полосу военных неудач, и общества, теряющего православную веру, соблазняющегося инославием, волновали сердце старца. Все это нашло отражение в его записях. Один из современников называл дневники отца Иоанна, «утешительным духовным завещанием» Батюшки истинно верующим людям.

«Каковы своенравие и злоба моего ветхого человека! — на удивление мне самому. Запели во время ранней обедни херувимскую песнь, отличного напева, стройного, нежного, чувствительного — и что же? Ветхому подлецу моему не понравилось — зачем один и тот же напев несколько раз сряду, надо разнообразить! — И пошла неприязнь к регенту и певчим, и напеву! Да ведь едва себя я уломал, смирил, представил, что пение стройное, чувствительное и притом не очень часто повторяемое! Да ведь мало пения на один напев — ирмосов, догматиков, тропарей, кондаков и надоедает, а, напротив, — услаждает сердце и слух! Проклятый, ветхий, глупейший человек! Подлец! Лукавец!»

 «Сегодня, 26 октября, при северном ветре, вечером, выпал снег в порядочном количестве, так что забелели крыши и дороги с улицами. Слава Богу за снег, за иней, за тепло и холод».

 Вот несколько — случайных — выписок из предсмертного дневника Иоанна Кронштадтского. Надо ли говорить какое значение имеет предсмертные дневниковые записи великого святого — чудотворца и пастыря — Иоанна?

Святой Праведный Иоанн Кронштадтский

В миру Сергиев Иван Ильич. Иоанн Кронштадтский хотел принять монашество и поступить в миссионеры, чтобы проповедовать христианство народам Сибири и Америки. Но увидев, что жители столицы «знают Христа не больше, чем дикари какой-нибудь Патагонии», Иоанн Кронштадтский решил остаться здесь. Посвятил свою жизнь помощи жителям кронштадтских трущоб. Иоанн Кронштадтский был великим проповедником; возрождал литургическую жизнь Церкви. На базе проповедей и дневниковых записей слагались многочисленные религиозно-учительные сочинения Иоанна Кронштадтского; центральное место среди них занимает «Моя жизнь во Христе, или минуты духовного трезвения и созерцания, благоговейного чувства, душевного исправления и покоя в Боге». По молитвам Иоанна Кронштадтского совершалось множество чудес и исцелений.

 Флоровский писал о Иоанне Кронштадтском:

 "Его значение для русского богословия еще до сих пор вполне не опознано. Сложилась даже привычка видеть в о. Иоанне Кронштадтском только практического пастыря, благотворителя и молитвенника. И редко кто читает его замечательный дневник: «Моя жизнь во Христе», как богословскую книгу. Конечно, в ней нет богословской системы, но есть богословский опыт и о нем свидетельство. Это дневник созерцателя, а не моралиста. И молитва не лирика, не только устремление души, но именно ее встреча с Богом, веяние Духа, духовная реальность (ср. суждение о. Иоанна о молитве Иисусовой и имени Божием). С дерзновением и властью о. Иоанн свидетельствует о тайне Церкви, как единого тела, и том, как она жива и действительна во Святейшей Евхаристии. «Мы одно тело Любви… Тверди все — одно. Мы, говори: одно…» О. Иоанна можно сопоставлять с вождями современного т. наз. «литургического движения» на Западе. Евхаристия утверждается вновь, как средоточие христианского бытия. Оживает и восстанавливается таинственное или сакраментальное восприятие Церкви, так ослабевшее за последние столетия, и всего больше от моралистических соблазнов. И в этом закладывается вновь основание для богословия теоцентрического, в преодоление искушений богословского гуманизма. «Все Божие, ничего нашего…». У о. Иоанна вновь открывается «забытый путь опытного богопознания…» И в этом «опыте», духовном и евхаристическом, преодолевается всякий богословский «психологизм». Духовная жизнь и опыт таинств, таков единственный надежный путь к догматическому реализму. Это возвращение к духу святых отцов (ср. связь о. Иоанна в его молодые годы с Сергиевой пустынью и учениками еп. Игнатия). И возвращение не в исторической симпатии только, и не в подражании, но в обновлении или возрождении самого святоотеческого духа. «Церковь есть вечная истина…» Флоровский «Влияние философского кризиса 60-х годов на богословие» в «Путях русского богословия»